Киевская Русь - Украина

Во время холодной войны было много экспертов по "кремленологии". На основе доступных данных, инсайдов и, главное, интуиции они пытались предвидеть стратегические и тактические решения СССР. Что-то отдаленно похожее есть сейчас относительно Китая. В 1990-х годах "кремленология" пошла в упадок, а в 2000-х перезагрузилась в "путинологию", поскольку все ключевые решения в России принимал исключительно Владимир Путин. Путинская Россия есть и будет экзистенциальной угрозой для Украины, так что понимать ее реальное состояние и намерения критически важно для нашего существования и безопасности. Парадоксально, что украинские СМИ, политики и часто даже эксперты весьма схематично и поверхностно видят страну, которая с нами воюет. Нужно знать своих врагов и понимать мотивы их действий.

Забавно, что для многих в Украине и даже на Западе предложенные Путиным в январе нынешнего года конституционные изменения стали неожиданностью. Нет понимания ни их целей, ни их влияния на Украину. В то же время без этого понимания почти невозможно оценить угрозы, которые они несут. А потому следует хотя бы схематично в этом разобраться.   

Временная оккупация Крыма и части Донбасса позволила российскому руководству коренным образом изменить эмоциональный фон в стране. Путин получил всплеск популярности, экономические темы отступили на второй план, чему способствовали высокие цены на энергоносители, «победобесие» вокруг 70-й годовщины победы во Второй мировой стало официальной идеологией и мифологией в стиле "мы особые, ни на кого не похожие и всегда победители". Санкции и солидарную позицию Запада российская пропаганда использовала, дабы объяснить россиянам, что страна "окружена врагами".

Можно долго обсуждать, достаточными ли и своевременными были наложенные на Россию санкции. Мы лично считаем, что они были недостаточными по смыслу и запоздалыми по времени. Однако критически важно, что Запад с нами не допустил ошибку, которую сделал после Грузинской войны, и не начал быстрое "выравнивание и восстановление" отношений с РФ. Наложенные санкции имеют, прежде всего, среднесрочное влияние, но они работают. Особенно на фоне неэффективной российской экономической модели, которая зависит от ренты за добычу природных ресурсов. Российский бюджет примерно на 40% состоит из нефтегазовых поступлений. Санкции и экономические проблемы стали особенно ощутимы для РФ в 2018 г., когда иностранные инвесторы начали избавляться от российских активов, доля нерезидентов за полгода снизилась с 34,5 до 24,7%. Стратегические цели дальнейшего развития страны, определенные в указе Путина от 7 мая 2018 г., оказались недосягаемыми и фантастическими. Никакого «прорыва», обещанного Путиным (например, двукратного снижения бедности и вхождения экономики России в пятерку крупнейших экономик мира), не произошло и не произойдет без фундаментальных перемен в самой России и ее возврата к минимально "общеприемлемому" поведению на международной арене. Пенсионная реформа, в частности повышение пенсионного возраста, дополнительно обидела миллионы россиян.

В конце 2019 г. в РФ зафиксированы: 11-летняя экономическая стагнация (среднегодовой темп прироста основных отраслей экономики с июля 2008-го — 1,1%); 6-летняя инвестиционная рецессия (в конце 2019-го инвестиции были ниже пика 2013-го на 7,1%); 5-летняя социальная рецессия (в конце 2019-го реальные потребительские затраты были ниже пика 2014-го на 6,6%, а покупки в розничной торговле — на 8,8%). В любой демократической стране люди просто сменили бы власть, которая все это допустила, но не в России. Хотя первый звонок прозвучал в виде снижения рейтингов доверия, а слово "протест" стало в России словом 2019 года, при этом общее количество заметных протестных акций в 2019-м перевалило за три сотни. Как следствие, количество россиян, готовых доверить Путину «важные дела», упало до 34%, даже по открытым опросам.

Именно поэтому перехватить инициативу и начать перезагружать модель "гибридной автократии" (Сурков нашел для нее название "управляемая демократия" — элегантную по форме, но лишенную смысла по сути, поскольку с демократией в России не сложилось совсем) стало для Путина определяющей задачей. Еще летом 2019 г. спикер Госдумы Володин в статье "Живая Конституция развития" предложил изменения в российскую конституцию, чтобы исправить "дисбаланс" между ветвями власти, прежде всего законодательной и исполнительной, что было своеобразным тестом. Предложенные в январе с.г. конституционные изменения являются не просто попыткой "перезагрузки" Путина, они являются механизмом переведения "гибридной автократии" в новое состояние со значительно более жестким контролем над бюрократией и местной властью.

"Перезагрузка" Путина и обнуление его сроков, топорно предложенные Терешковой, — на самом деле простейшая часть этой спецоперации. Перезагрузить российскую элиту как "коллективного Путина" намного сложнее, ведь ее место и привилегии в будущем отнюдь не гарантированы. Еще сложнее перезагрузить другого "коллективного Путина" — большинство российского общества, которое поддерживает автократию,"победобесие" и агрессивную внешнюю политику. "Социальные пряники", предложенные в конституционных изменениях, никоим образом не повлияли на рейтинг Путина, а в марте произошли события, которые, возможно, навсегда изменили его восприятие в России.

Сначала он решил повысить ставки и выйти из соглашения ОПЕК+, после чего Саудовская Аравия начала вытеснять Россию из традиционных рынков. Потом он фактически пошел "на самоизоляцию", общаясь со страной онлайн, став для многих россиян лишь "наблюдателем за событиями", для большинства страны он находится "где-то в бункере". Граждане РФ нервно восприняли жесткие методы контроля карантина и считают, что государство очень мало помогает им, а также малому и среднему бизнесу, хотя Россия накопила немалые ресурсы в "жирные" годы. Рейтинг Путина упал до минимума начала 2000-х, а социология показывает рекордную готовность россиян к протестам. В ноябре 2017 г. рейтинг доверия к Путину составлял 59%, в марте 2019-го — 41%. Еще в январе 2020 г. Путину доверяло 35% россиян, в апреле — 28%, а в мае — 25%. Отдельные источники называют цифры даже ниже 20%, которые еще скромнее среди молодого поколения. По разным опросам, молодое поколение, кроме того, больше сфокусировано на своем будущем и не поддерживает агрессивную внешнюю политику, которая выталкивает Россию из круга цивилизованных стран.

Еще один важный фактор — Китай, влияние которого в России неустанно возрастает. Например, лесозаготовка за Уралом — это почти монополия Китая. Официально 30% потребляемого Китаем леса российского происхождения, неофициально — под 50%. Земли под соей на Дальнем Востоке тоже под контролем Китая. Газ и нефть идут туда по "особым контрактам" — ниже рыночной цены, в счет кредитов за разработку месторождений и трубопроводы. Под китайское влияние попадают российский ВПК, станкостроение и другие отрасли. Процент китайского населения на Дальнем Востоке возрастает из года в год. Россия постепенно превращается в сырьевой и политически зависимый придаток Китая, о чем свидетельствуют рост цифр товарооборота и валютные резервы, номинированные в юанях, в центральном банке РФ. Пока что Россия пытается играть роль своеобразного "миротворца" между США и Китаем, но ничто в будущем не помешает гигантам договориться, хотя бы временно, об общей тактике относительно РФ, что изменит все расписания. Россия попадает во все большую зависимость от Китая, и пределы такой "приемлемой" зависимости скоро будут достигнуты.

Попытка перевести ответственность за принятие непопулярных решений на регионы тоже ударила по имиджу центральной власти, а в перспективе может повысить значение региональных элит и усилить центробежные тенденции в РФ. Они уже ощутимы, недовольство возрастает: например, положение новой конституции о роли "российского фактора" однозначно недостаточное для российских националистов, но слишком далеко зашло, как для национальных меньшинств.

На наших глазах происходит "десакрализация" Путина, олицетворением которой была формула "Россия — это Путин, Путин — это Россия" или "после Путина будет Путин". Он, по крайней мере, в ближайшем будущем сохранит свое монопольное влияние на российскую политику и принятие ключевых решений, но сакральное лидерство принципиально отличается от монопольно политического. "Вера в Путина", его "обреченность на успех" были ментальностью 20 лет, которые подходят к концу. Маленькая деталь: Путин снял бывшего губернатора Чувашии с формулировкой "из-за потери доверия", а тот подал иск, чтобы получить объяснение, что такое "потеря доверия". Вряд ли он сделал это сам, однако звоночек — весьма симптоматичен, прежде такого нельзя было и представить.

Так что выбор, который стоит перед Путиным, очень прост: либо руководить Россией и строить новую автократическую модель на основе своего монопольного статуса президента и "главного смотрящего", либо попробовать вернуть себе сакральный статус, что внутри страны сделать уже нереально и потребует масштабных внешних побед.

Статья Путина в журнале National Interest и его интервью свидетельствуют: повышение им ставок вполне возможно, даже вероятно. Путин постоянно говорит, что все, необходимое для безопасности России, должно быть сделано так же, как и во времена сталинского СССР, не осудив ни разу подписания пакта Молотова—Риббентропа или оккупации балтийских стран. Он (или за него) подбирает цитаты, стараясь перевести вину на западные страны и забывая захват других территорий и целых стран. Но Путин хочет оправдать СССР и Россию не только в историческом смысле. Он хочет оставить России неомраченный статус государства-победителя, чтобы на равных разговаривать и договариваться c другими, иметь моральное право участвовать в саммитах постоянных членов Совета Безопасности ООН, право, которое РФ морально и политически потеряла из-за агрессии против Украины.

Статью Путина разместили накануне перенесенного на 24 июня парада. Путин планировал провести голосование относительно конституционных изменений до парада 9 мая, который считался ключевым политическим мероприятием года с участием иностранных гостей. Планы Путина полностью разрушились. Проведение парада 24 июня уже не вызвало подъема в народе, измученного карантином и проблемами, связанными с экономическим кризисом в стране. По данным социологов, этот парад вдохновляет только 20% населения, а 80% к нему относятся равнодушно.

Наконец, Путин определился и с датой голосования за конституционные изменения — 1 июля, потому что медлить дальше невозможно. Чем дальше откладывается голосование, тем больше оно теряет актуальность, усиливает негативную реакцию у людей и требует более масштабных манипуляций. Вообще отменить голосование невозможно, его предложил сам Путин, а Конституционный суд РФ непосредственно связал конституционную легитимность некоторых поправок, в частности относительно "обнуления" сроков президентства Путина, с общероссийским голосованием. Даже по открытым опросам только 42% доверяют результату будущего голосования, очевидно, что оно будет таким, каким его нарисуют в Кремле.

В последнее время Путин как мантру повторяет тезис об «извечных российских землях» и о том, что они являются "подарками" и «несправедливо» отошли от России. Бесспорно, он готов к оккупации таких территорий, но будет применять смесь гибридных и военных методов, начиная с массовой выдачи паспортов, как на оккупированном Донбассе, создания центров влияния: от культурного и религиозного до парамилитарного. Новые положения конституции РФ о "защите соотечественников", возможность образования территорий федерального подчинения, приоритетность российского права перед международным будут создавать новые возможности для такой политики.

Вопрос Донбасса все больше, по крайней мере на этом этапе, становится вопросом внутренней российской повестки дня. Классический электорат Путина будет воспринимать компромиссы как уступки, а без компромиссов, приемлемых для Украины и Запада, рассчитывать на смягчение и, тем более, отмену санкций Россия не может. Слабая российская кампания за снятие санкций со ссылкой на пандемию коронавируса стала объектом для усмешек. Путин попробует решить вопрос санкций во время саммита постоянных членов Совета Безопасности ООН и "Большой семерки", если он туда попадет. Вместе с оценкой в Кремле хода президентской кампании в США, результат этих усилий в большой степени повлияет на решение РФ и дальше повышать ставки в военном и гибридном измерениях.

Россия и в дальнейшем будет пытаться соединить российскую имперскую и советскую идеологии, условно "православие, самодержавие, народность" со "Сталин, партия, комсомол" и строить на ее основе специфическую отдельную "цивилизацию" с агрессивными ценностями, где все будет свое: от государственной мифологии до Интернета. Эта идеология работает лишь при условии включения в "русский мир" Украины, иначе она лишена смысла и рассыплется, как карточный домик. Все ссылки в новой конституции на "РФ, объединенную тысячелетней историей», "преемственность в развитии Российского государства" и признание "единства, сложившегося исторически" строят конституционную основу для претензий на возвращение "изначально российских земель", о чем постоянно упоминает Путин. Ни православие, ни "тысячелетняя история", ни "объединение извечных российских земель"без Украины невозможны. Это означает, что Россия всеми доступными методами будет стремиться сломать украинскую государственность и разделить Украину, другого пути реализовать доминирующую там идеологию нет. В Москве понимают, что инкорпорировать Украину в "русский мир" как целое невозможно, поэтому единственной стратегией для нее является игра на дестабилизацию и распад нашего государства.

Такая стратегия, вместе с массовой паспортизацией, делает невозможным любое качественное улучшение отношений с этой Россией. Они будут шататься между открытой войной и вражеским сосуществованием, и наша задача — сделать второе единственной приемлемой для России опцией.

Эксперты называют разные прогнозы падения российского ВВП в 2020-м — от 5 до 20%. При этом 67% российских предприятий "затронуты" коронавирусом, 53% характеризуют свое положение как кризисное, 62% оценивают шанс своего выживания ниже 50%. По данным Росстата, объем розничных продаж в апреле упал на 23,4% против апреля прошлого года и на 28,5% по сравнению с мартом. Результат оказался хуже пессимистических прогнозов, которые в среднем ожидали падения на 17,7%. Дело даже не в цифрах, но они свидетельствуют, что без массивных вливаний осень и зима будут очень сложными. Соблазн найти выход недовольству и протестным настроениям, очевидно, будет большой, в частности за счет "закручивания гаек" или внешнеполитических эскапад. Скорее всего, будет выбрана их комбинация.

Можно, конечно, обратиться к креативным спекуляциям, какие сценарии и при каких условиях возможны в России, но это дело отдельного и точно не публичного моделирования. В каждом из сценариев без изменения российской модели как таковой она будет оставаться экзистенциональной угрозой для Украины. Не надо недооценивать возможностей российского режима отстаивать себя в угрожающей ситуации, его изобретательности ради самосохранения, а также мощи его репрессивного аппарата. Ожидать, когда уйдет Путин или изменится его режим, распадется Россия и тому подобное — это точно не оптимальная стратегия, это расслабляет, и можно не дождаться. История о "мудром старце", который спокойно ожидает, когда его враги сломаются, не о нас. Без мобилизации, стратегии и единой и, главное, наступательной позиции совместно с нашими западными партнерами эту борьбу не выиграть.

На сегодняшний день наиболее вероятной представляется попытка модернизировать "путинизм" на основе модели модернизованного консерватизма и под лозунгами стабильности и жесткой идеологии. Путин прекрасно понимает, что взаимодействие с Западом критично для успеха этих преобразований, и будет пытаться искать новый "модус вивенди", продолжительные разговоры о "Ялте-2" именно об этом. Для нас это одновременно является шансом и угрозой, ведь красной линией этой возможной договоренности должен стать окончательный выход Украины в международно-признанных границах из зоны влияния России. Для любой модели «путинизма» это будет революция, которая задаст вопрос о его существовании, и Путин это хорошо понимает. 

Наши соображения не являются попыткой системно прогнозировать действия России, для этого нужны другой объем и глубина изложения. Но очевидно одно: мы должны понимать, какие изменения происходят в России, и проектировать их на возможные шаги относительно нас. Мы критически заинтересованы в изменении российской модели, ведь это единственный шанс перезагрузить отношения с ней. Любой вариант "путинской" реальности будет оставаться вражеским для Украинской государственности и ее стремлений стать неотъемлемой частью трансатлантического пространства. При этом Россия, которая почувствует себя в цейтноте, будет бездействовать по рациональной логике, и мы должны быть к этому готовыми.

Павел Климкин

министр иностранных дел Украины (2014–2019), руководитель программы европейских, региональных и российских исследований Украинского институ

Владимир Иванов 

Ведущий эксперт программы российских исследований Института будущего.